Кавказская война

Цитата:
Ростисла́в Андре́евич Фаде́ев (28 марта 1824, Екатеринослав — 29 декабря 1883, Одесса) — известный российский военный историк, публицист, генерал-майор. Противник военных реформ Д. А. Милютина, сторонник панславизма.
С 1844 г. он служил волонтером на Кавказе; приехав в С.-Петербург, выслан был «за непозволительную болтовню» в Екатеринослав, где провел около двух лет в вынужденном бездействии; в конце 1850 г. вновь поступил на службу в Кавказскую армию и с тех пор почти без перерыва принимал участие в военных действиях, завершившихся покорением Кавказа. Во время войны с турками в 1853—55 гг. он отличился в боях при Башкадыкларе и Курукдаре, описанных им затем в «Северной пчеле» и «Journal de Saint-Pétersbourg». С 1859 г. состоял при главнокомандующем на Кавказе князе А. И. Барятинском и по его поручению написал обстоятельную официальную историю Кавказской войны, вышедшую в свет в 1860 г. под заглавием «Шестьдесят лет кавказской войны». Произведенный в генерал-майоры, Ф. выступил на поприще военного публициста в «Письмах с Кавказа», печатавшихся в «Московских ведомостях». Относясь отрицательно к реформам, предпринятым военным министром Д. А. Милютиным, он в 1866 г. вышел в отставку.
В начале 1870-х гг. под влиянием подготовлявшегося введения всесословной воинской повинности он занялся деятельною агитацией против всей реформаторской внутренней политики, которая вносит всесословный «разброд» на место прочных, исторически сложившихся бытовых условий и подрывает этим самые основы могущества и благоденствия России. Найдя союзника в генерале М. Г. Черняеве из Бендер, оставшемся за штатом после покорения Ташкента, Фадеев принял руководящее участие в его газете «Русский мир», где в 1874 г. поместил целый ряд статей под общим заглавием «Чем нам быть?».
В этих статьях, вскоре вышедших отдельною книгою («Русское общество в настоящем и будущем»), ясно выразились существенные недостатки и достоинства писательской индивидуальности Фадеева: чисто военная бойкость стиля, развязный и необыкновенно самоуверенный тон, склонность решать самые трудные и важные вопросы по личным симпатиям и антипатиям, готовность заменять аргументы каламбурами и остротами сомнительного свойства — и в то же время прямодушие и откровенность в практических требованиях и выводах.

Отсутствие систематического образования при большой начитанности и непривычка к логическому мышлению при несомненно оригинальном, хотя и поверхностном уме сказываются особенно резко в этой работе Фадеева. В своей защите «дворянской идеи» автор, с одной стороны, опирается на мнимые исторические основы нашего быта, с другой — на сословные порядки и традиции Англии, процветающей будто бы благодаря господству лордов и джентльменов. Фадеев предлагает правительству воссоздать у нас «связный культурный слой» в виде привилегированного служилого дворянства, открытого лишь для крупных представителей купечества и для исключительных дарований из среды разночинцев. Он основывает весь государственный быт на таком элементе, который надо ещё организовать и укрепить — и этот же нуждающийся в поддержке элемент выдается за единственную общественную силу, способную служить надежною опорою для власти. С окончанием воспитательного периода нашей истории может вновь установиться непосредственное общение верховной власти с народом, к чему первые шаги уже сделаны реформами шестидесятых годов; но предварительно народ должен быть поставлен под руководство возрожденного и преобразованного «цензового дворянства». Фадеев стоит за сохранение земства и даже за расширение его функций, но только с тем, чтобы оно сделалось всецело дворянским; он не возражает и против крестьянского самоуправления, но требует, чтобы над волостями поставлены были попечители, по избранию дворян; он советует далее «отдать уезд, во всех отношениях, в полное заведование местному самоуправлению (дворянскому), обращенному в ответственную инстанцию управления государственного»; предоставить губернским сословным собраниям «свободу сноситься между собою и действовать по отношению к правительству на основании существующих, никогда не отмененных законов имп. Екатерины II»; «сокращать постепенно бюрократию до необходимых пределов, по мере передачи земству забот, лежащих теперь на ней, обращая остатки от сокращений на земские потребности»; «явно отграничить гражданские должности властные от приказных и замещать первые преимущественно земскими деятелями» (то есть «цензовыми дворянами») и «определить особые обязательные отношения дворянства к всесословной воинской повинности и к службе в армии». Многие, и в том числе К. Д. Кавелин, усмотрели в рассуждениях и проектах Фадеева правительственную программу, усвоенную высшими сферами ещё в бытность министром внутр. дел П. А. Валуева и применявшуюся пока только в частностях, по отдельным поводам и случаям: с этой точки зрения были подробно разобраны статьи Ф. в анонимной брошюре, вошедшей в собрание сочинений К. Д. Кавелина (т. II, изд. 1898 г., стр. 863—908)..

Поделитесь записью в соцсетях с помощью кнопок: