Кочевники Средней Азии и империя Ахеменидов
Автор: Н.Н. Ляпунова, Р.Ю. Нечаев
Издатель: Журнал "Региональный Вестник Востока",2007 №2
Источник:www.eurasika.ru
Кочевники Средней Азии и империя Ахеменидов
Н.Н. Ляпунова, Р.Ю. Нечаев
Восточно-казахстанский государственный университет им. С. Аманжолова, г. Усть-Каменогорск
История мировой империи Ахеменидов всегда остается одной из наиболее исследуемых тем. Среди работ, появившихся в последние годы и десятилетия, монография В. Фогельсанга отличается оригинальностью концепции. Автор полагает, что появление скифов в конце VIII-VII веках до н.э. в Передней Азии и Западном Иране стало следствием их вытеснения с земель на дальнем северо-востоке массагетами, обитавшими за рекой Аракс (Амударья или Сырдарья).
Пройдя через Восточный Прикаспий и далее по Великой Хорасанской дороге, скифы/саки в конечном итоге оказались на северо-западе Ирана, где одна их часть осела в Мидии, другая в Азербайджане, а третья ушла в направлении Анатолии. Представители скифо-сакских племен составляли в основном доминирующий класс среди оседлого населения, тогда как другие северные кочевники продолжали обитать в граничащих с оазисными землями степях и пустынях. Вся система управления Мидийским царством строилась на личных связях между мидийским монархом, с одной стороны, и местными правителями подвластных областей, с другой. После того как Кир Великий победил Астиага, персы, поместившись на самой вершине уже существующей иерархической лестницы мидийско-скифской администрации, не разрушали ее. Более того, Ахемениды предпочли сохранить прежних мидийских и скифских правителей иранских и неиранских областей на их местах.
В Восточном Иране такие областеначальники часто имели скифское происхождение, для упрочения своей власти эти скифы нуждались в поддержке Ахеменидов, которые в свою очередь зависели от первых для поддержания собственного контроля в подвластных землях. Персы продолжали использование мидийской организации власти над иранскими землями вплоть до падения их империи около 330 года до н.э. Такова в самых общих чертах суть концепция В. Фогельсанга [1].
Несомненно, военные контингенты среднеазиатских кочевников играли значительную роль в составе персидской армии. Так саки сражались при Марафоне, Фермопилах, Платеях, входили в состав экипажей персидских боевых кораблей при Саламине. Они стояли гарнизонами по всей империи Ахеменидов. Например, в Вавилонии военные колонисты – саки владели участками земли [2]. Высказывались предположения о наличии в древнеперсидской армии даже савроматских воинских контингентов [3]. В битве при Гавгамелах на стороне Дария III также сражались саки, дахи, массагеты. Античные авторы приписывают им большую активность в ходе сражения [4,5].
После поражения и гибели Дария III в Средней Азии развернулось мощное освободительное движение против Александра Македонского под руководством Спитамена. В нем принимали участие и кочевники, которых античные историки называли дахами, массагетами, скифами. Их отряды неоднократно наносили поражения отдельным частям греко-македонской армии, демонстрируя свое военное мастерство. Все эти факты давно и хорошо известны, на них неоднократно обращали внимание историки [6, 7].
Вместе с тем, данные сведения не дают оснований для предположений об основополагающей роли номадов в империи Ахеменидов в целом и ее вооруженных силах в частности. Прежде всего, в персидской армии служили не только кочевники, но и представители оседлых народов Средней Азии. Так на стороне Дария III сражались парфяне, согдийцы, бактрийцы [4, 5].
Согласно Геродоту, еще у Ксеркса были отряды парфян, бактрийцев, согдийцев и хорасмиев [8]. Очевидно, число их было весьма значительным, если о них упоминают письменные источники. Гарнизоны в провинциях империи Ахеменидов состояли не только из саков, но и представителей оседлых народов Средней Азии и Восточного Ирана. Например, в Вавилонии отмечены военные поселенцы – жители Арейи [9]. Также известно, что на самом юге Египта в гарнизоне служил хорезмиец Даргман [6, 10]. То есть мы не видим преобладания номадов над оседлыми народами Средней Азии. Если рассмотреть политический статус воинов – кочевников, то Геродот никак не выделяет саков среди других воинских контингентов армии Ксеркса, в том числе и происходящих из Средней Азии [8]. Правда, впоследствии саки упоминаются как союзники персидского царя [4]. Вместе с тем, эти сведения относятся к IV веку до н.э. то есть периоду упадка государства Ахеменидов, когда от него отпадали окраины. Следовательно, они не могут использоваться для характеристики статуса саков в VI – V веках до н.э. Что же касается дахов и массагетов, то они нигде не фигурируют как союзники Ахеменидов и ничем не отличаются от других отрядов персидской армии Дария III [4,5].
Кроме того, обратим внимание на численное соотношение кочевников и оседлых. Так в битве при Гавгамелах на левом фланге персидской армии находились 2 тысячи массагетов и 1 тысяча дахов [5]. Если учесть, что общая численность конницы Дария III составляла 40 или 45 тысяч человек, то это малая ее часть. В то же время всадников – бактрийцев было значительно больше – 9 тысяч. Они также играли активную роль в ходе сражения, что отмечают античные авторы [4,5]. Согласно Курцию Руфу, Бактрия могла выставить для войны 30 тысяч всадников [5]. Бесс отступил из Бактрии в Согдиану имея при себе 7 тысяч согдийских всадников [4]. Первоначально восстание против Александра подняли 7 тысяч всадников, очевидно, тех же самых [5]. В Средней Азии кочевники тоже действовали небольшими отрядами. Так в одной из стычек македонцы перебили тысячу дахов [5]. Спитамен для своего последнего похода сумел привлечь около 3 тысяч массагетов. Ранее ему помогали в одном случае 600 массагетов, а в другом – примерно 1 тысяча массагетов [4].
Следует также учитывать, что в партизанских рейдах Спитамена в Средней Азии помимо номадов участвовало и значительное количество бактрийцев и согдийцев. Так, после его поражения, «согдиане, уцелевшие со Спитаменом, и многие бактрийцы покинули Спитамена во время бегства, пришли к Кену и сдались ему. Скифы же массагеты, потерпев поражение, разграбили обоз бактрийцев и согдиан, воевавших вместе с ними, и бежали вместе со Спитаменом в пустыню» [4]. Вероятно, число воинов из оседлых народов было весьма значительным, если они даже имели свой обоз. Таким образом, считать все успехи Спитамена исключительно заслугой кочевников не представляется правильным.
Тем более их участие несравнимо с массовым, поистине всенародным движением оседлого населения Средней Азии. Согласно Арриану, при продвижении македонской армии к Сырдарье в 329 году до н.э. ей противостояли около 30 тысяч местных жителей. Столкновение было таким ожесточенным, что из них уцелело не более 8 тысяч человек. Город Кирополь в Согдиане обороняли 15 тысяч повстанцев [4]. По Курцию Руфу, гарнизон скалы согдийца Аримаза состоял из 30 тысяч воинов [5]. Если верить Диодору Сицилийскому, Александр Македонский истребил 120 тысяч согдийцев [6,13]! Таким образом, статистический анализ не подтверждает ведущую роль кочевников Средней Азии в антигреческом движении.
Также не подтверждает концепцию В. Фогельсанга просопографический анализ правящего класса империи Ахеменидов. Сведения об этнической принадлежности тех или иных должностных лиц встречаются в античных источниках. Особенно много информации дают историки походов Александра Македонского, хотя она относится только к короткому промежутку времени – концу правления династии Ахеменидов. Итак, рассмотрим эти сведения, обращая основное внимание на два признака: этнос и должность лица. Разумеется, при этом мы не будем учитывать людей, не связанных с администрацией империи Ахеменидов.
Бесс являлся близким родственником Дария III и представителем династии Ахеменидов, то есть персом. Согласно Курцию Руфу, он был префектом Бактрии [5]. Здесь необходимо обратить внимание на словоупотребление термина «сатрап» у Курция Руфа. Некоторых лиц, которые у Арриана являются сатрапами, он называет префектами или преторами. Зато у него сатрапами объявляется ряд других персон, фактически очевидно являвшихся правителями более мелких областей, входивших в реальные сатрапии империи Ахеменидов. Так, например Арриан называет египетским сатрапом перса Мазака, а Курций Руф говорит о преторе Египта Мазаке [4,5]. Кстати, интересно отметить, что помощником сатрапа Египта был, по Арриану, выходец из Средней Азии – парфянин Амминасп [4]. Очевидно, он соответствует Минапису Квинта Курция Руфа [11]. Расхождения в именах вероятно можно объяснить их переводом с древнегреческого языка на латинский в сочинении Курция Руфа. Последним ахеменидским сатрапом Парфии и Гиркании являлся перс Фратаферн [4]. Таким образом, несомненно, что во главе крупных административно-территориальных единиц Средней Азии находились этнические персы.
Будущий тесть Александра – отец Роксаны Оксиарт являлся бактрийцем и сатрапом [4,5]. Возникает закономерный вопрос: не стремился ли Курций Руф приписать Оксиарту статус сатрапа, чтобы сделать более престижным брак Александра с Роксаной? Это исключено, потому что он сильно осуждал этот брак и не стал бы его «облагораживать» [5]. Кроме того, из текста Арриана также вытекает высокое положение Оксиарта среди среднеазиатской аристократии. Так он входит в ближайшее окружение Бесса, наряду со Спитаменом, Датаферном и Катеном [4].
Cогласно Курцию Руфу, Сисимитр был сатрапом Наутаки [5], его этническая принадлежность в источниках не указанна. Наутаку исследователи идентифицирую с современным город Карши [13], находящимся на территории древней Согдианы. Курций Руф говорит, что при восстании Сисимитр вооружил соотечественников [5], следовательно, сам он также являлся согдийцем. С другой стороны, по Страбону, скала Сисимитра находилась не в Согдиане, а в Бактрии [12]. В любом случае кочевником он точно не являлся.
Хориен имел скалу в земле паретаков, которая локализуется в Согдиане [5]. Это подтверждается следующими соображениями: закончив осаду скалы Хориена, Александр пошел в Бактрию [4]. Следовательно, ранее он находился в Согдиане. Кратер, оставленный для подавления восстания в Паретакене, впоследствии также двинулся в Бактрию [4]. Таким образом, можно считать Хориена согдийцем или точнее паретаком. Неизвестно, занимал ли он какую-либо должность при Ахеменидах. Из текста Арриана следует только, что Александр «оставил его князем в тех местах, куда назначил его и раньше» [4]. То есть под термином князь Арриан здесь подразумевает должность правителя (сатрапа?) некоей области. Вместе с тем, до Александра Хориен мог ее и не занимать. Все же нам кажется вероятным, что этот аристократ и при Дарии III был правителем своей области. Во-первых, сложно представить, чтобы недавно назначенный на должность правителя Хориен мог сплотить вокруг себя массы повстанцев. Во-вторых, трудно объяснить, почему он восстал против своего благодетеля, которому был обязан значительной должностью. Скорее всего, Александр в соответствии со своей обычной практикой сохранил за Хориеном прежнюю должность правителя области, которую тот занимал и ранее.
Разумеется, нельзя полностью исключать возможность того, то все эти лица не обладали своими должностями при Дарии III, а получили их уже от Бесса. Известно, что Бесс сам стал назначать сатрапов [13]. Например, у Арриана упоминается сатрап Парфии Бразан, назначенный Бесом [4]. В любом случае, эти лица являлись не номадами, а происходили из среды оседлой аристократии Средней Азии, что подтверждает ее влияние и привилегии. Должности других аристократов, разумеется, если они вообще имелись, нам не известны.
Что касается Спитамена, то, как справедливо отмечает А.С. Шофман, в источниках существует расхождение относительно его происхождения. Арриан определенно называет Спитамена бактрийцем, а Страбон – персом [4,12]. Сам А.С. Шофман следовал первому, не пытаясь впрочем, аргументировать свой выбор и объяснить расхождения источников [13]. На наш взгляд причина этого заключается в контексте цитаты Страбона: «К племени массагетов и саков относятся также аттасии и хорасмии, у которых скрылся из страны бактрийцев и согдийцев Спитамен, один из персов, подобно Бессу бежавший от Александра» [12]. Очевидно, Страбон просто не стал (или не знал?) точно указывать этнос Спитамена в сообщении о поступке целой группы людей. Этническая принадлежность Датаферна неизвестна, хотя он входил в ближайшее окружение Бесса и был соратником Спитамена [4,5].
Прямые данные о происхождении Катана (Катена) в источниках отсутствуют. Два косвенных аргумента позволяют приписать ему кочевое (скифское?) происхождение. Во-первых, по свидетельству Курция Руфа он отличался меткой стрельбой из лука, удивительной для окружающих [5]. Во-вторых, согласно И.М. Оранскому, имя Катан имеет параллели с имена, отмеченными в на берегах Черного моря и принадлежавших вероятно скифо-сарматскому населению Причерноморья [14]. Тем не менее, стопроцентным доказательством скифского происхождения Катана эти соображения не являются. Вокруг него не просматривается сколько-нибудь значительной группы кочевников. Наоборот ничто не заставляет считать его чужаком среди местной среднеазиатской аристократии: он являлся приближенным Бесса и другом Спитамена [5]. Кроме того, в отличие от последнего, Катан не имел таких прочных связей с номадами – дахами и массагетами. Кстати сам И.М. Оранский также не считал Катана скифом и полагал, что он принадлежал к каким-то восточноиранским племенам или народам [14]. Известно, что он погиб во главе повстанцев в Паретакене [4], то есть мог являться, хотя и не обязательно, выходцем из этой области. О происхождении и жизни Австана (Гавстана) в источниках точных данных нет. Он также сражался в Паретакене [4] и, скорее всего, являлся уроженцем этой области. Сложно представить, чтобы человек, не имевший никакого отношения к местному населению, мог поднять его на восстание.
Также в античных источниках среди представителей среднеазиатской аристократии фигурирует Аримаз. В исторической науке существует мнение, что Аримазова скала в Согдиане названа так якобы по имени некоего скифского вождя [15]. К сожалению, эта версия противоречит прямым указаниям Курция Руфа на принадлежность Аримаза к согдийцам [5]. Действовал он также во главе восставших согдийцев, никаких кочевников рядом с ним античным историком не отмечено [5].
Несомненно, вышерассмотренными лицами круг среднеазиатской аристократии не исчерпывался. Так Плутарх упоминает некоего Орсодата, участника восстания, которого Александр якобы лично убил из лука [5]. К сожалению, этническая принадлежность и должность, если она была, этого лица неизвестны. Можно только предполагать, что он играл значительную роль в событиях того времени.
Таким образом, мы видим (см. табл. 1), что во главе крупных областей стояли персы, этажом ниже находились бактрийцы и согдийцы. Пример парфянина Амминаспа показывает, что представители среднеазиатской аристократии могли занимать важные посты и за пределами этого региона. Вместе с тем, дахи, саки и массагеты вообще не имели никаких должностей. Следовательно, они не являлись правящим классом империи Ахеменидов. Этот вывод не противоречит возможности включения отдельных выходцев из кочевой среды в состав среднеазиатской аристократии. Если даже в Средней Азии номады не составляли руководящего слоя, то тем более это положение справедливо для империи Ахеменидов в целом.
Следовательно, вышерассмотренные сведения источников не дают никаких оснований для представлений о каком-либо особом политическом статусе среднеазиатских кочевников в империи Ахеменидов. Не претендуя на исчерпывающее решение этой сложной и многогранной проблемы, мы надеемся, что наша небольшая работа будет способствовать определению их точного места и действительной роли в структуре древнеперсидского государства.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Никоноров В.П. Рецензия на монографию В. Фогельсанга «The Rise and Organisation of the Achaemenid Empire». Leiden – New York – Köln. 1992. / Никоноров В.П. – ВДИ, 2000. – №1 – С. 218-219.
2. Дандамаев М.А. Данные вавилонских документов VI - V веков до н.э. о саках. / Дандамаев М.А. – ВДИ, 1977. – №1 – С. 39.
3. Смирнов К.Ф. Савроматская и раннесарматская культуры. / К.Ф. Смирнов // Степи Европейской части СССР в скифо-сарматское время. М., 1989. – С. 169.
4. Арриан. Поход Александра. – М., 1993. – С. 111, 117, 119, 121, 123, 130-131, 136-139, 142, 146, 155-156, 160, 206, 222-223.
5. Курций Руф. История Александра Македонского. С приложением сочинений Диодора, Юстина, Плутарха об Александре. – М., 1993. – С. 62, 66, 73-74, 81-82, 103, 149, 152-154, 164, 167, 172, 174, 176-177, 262, 398, 415.
6. Гафуров Б.Г. Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. – М., 1972 . – С. 83, 97.
7. Дандамаев М.А. Политическая история ахеменидской державы. – М., 1985. – С. 131, 143, 166, 264.
8. Геродот. История. – Л., 1972. – С. 305, 332-333, 336, 338, 363, 407, 427, 438.
9. Дандамаев М.А. Клинописные данные об ариях. / Дандамаев М.А. // История, археология и этнография Средней Азии. – М., 1968. – С. 86-93.
10. Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. – М. – Л., 1948. – С. 108.
11. Коське Ф.Я. Племена северной Парфии в борьбе с македонским завоеванием. /Ф.Я. Коське. – ВДИ, 1962. - № 1. – С. 116.
12. Страбон. География.– М., 2004. – С. 315, 319.
13. Шофман А.С. Восточная политика Александра Македонского / А.С. Шофман. – Казань, 1976. – С. 124, 456-457,475,484.
14. Оранский И. М. К имени бактрийского (?) вождя Κατανης (IV в. до н.э.) / И.М. Оранский // Центральная Азия в кушанскую эпоху. – М.,1975. – Т.1. – С. 339-341.
15. Ельницкий Л.А. Скифия евразийских степей. Новосибирск, 1977. – С. 79-80.
Поделитесь записью в соцсетях с помощью кнопок: