Отраженные пространства: Книга переводов

Цитата:
В эту книгу, наряду с ранее опубликованными, вошли новые переводы стихов казахских, немецких, сербо-лужицких, венгерских и других поэтов. Разные времена и разные судьбы объединены в ней единым духовным поиском и энергией. Особую ценность придает книге то, что большая часть переводов сделана с языка оригинала.

ОБРАЗЦЫ ПЕРЕВОДОВ

Раскрыть

Доспамбет-жырау
(XVI в.)

* * *
(отрывок)

Здесь земля как земля,
средь степных родников,
чем же хуже Стамбула Азов,
чем отважный азовец Ер Доспамбет
хуже ханских сынов?
Нет,
в дни, что небом дарованы нам,
далеко до него было ханским сынам.
Много славных героев Азов повидал,
но не видел еще,
чтоб коня своего
кто-то яблоками кормил.

Глубок, глубок, глубок снег,
снизу – мягок, сверху – наст.
По насту гнали лошадей,
и стыли бороды у нас
и обрастали льдом.
А я тяжелый вел отряд
на холодеющий закат.

Да, жизнь сперва сладка, как мед,
но все ж в конце нас гибель ждет.
Ер Доспамбет сказать бы мог,
как этот мир жесток.

Мне рассвет был полднем жгучим,
а звезда Шолпан – зарей,
был всегда травой дремучей
для коней ковыль степной.
Нам шатрами были тучи
пыли горькой и седой.
Мы не раз коней в походах
заставляли уставать,
жен своих, оставив дома,
долго ждать и тосковать.

Стрела вонзилась в бедро коня,
за ней другая – уже в меня.
И струи черной крови из ран
не остановишь корнями трав.
А в ногу – третьей стрелы толчок,
вмиг переполнила кровь сапог.
И жизнь уходит,
и жизнь сладка,
но рана слишком уж глубока.
Пусть кровь присохла,
но я без сил,
повязки кто бы мне наложил.
Но никого уже рядом нет –
я изнемог и не мил мне свет.

Леса, леса, леса вдоль рек...
У рек холодных ночевал,
навьючив наров, кочевал –
и не жалею.
Сиявший лунным светом шлем
я надевал пред войском всем –
и не жалею.
Я резким взмахом топора
повелевал: Нам в путь пора! –
и не жалею.
Я девам косы проливал,
любил и тут же забывал –
и не жалею.
Я бился, на тулпара сев,
переступавшего как лев, –
и не жалею.
Немела у меня рука,
но стрелами разил врага –
и не жалею.

Да, жизнь свою припоминая,
мне не о чем теперь жалеть,
и я, шахид, бойцом Мамая
рад умереть.

Шалкииз-жырау
(1465-1560)

* * *
День, когда я превзошел сына бая
и ходил, тяжело и гордо ступая.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
День, когда умер бий Орманбет.
День разлуки ногайцев. День бед.
День, когда сокол, устав на охоте,
не смог настичь лебедей в полете.
День, когда гончая, лисы не догнав,
гончая самых отборных кровей,
в тень улеглась, дворнягою став.
Ораз, когда десять твоих сыновей
играли, единственный сын Джиирлы
выстрелил и, не найдя стрелы,
в злобе землю камчою бил!..

Ахтамберды-жырау
(1675-1768)

* * *
Каждый может и гордо ступать,
и батыром себя называть.
Не у каждого выдержат ноги,
сердце выдержит у немногих.
Дрогнет враг,
если вы не свернете с прямого пути,
пожалевшим врага оправданья вовек не найти.
О джигиты, в бою
не щадите ни жизни, ни сил.
Ваши души отнять
может только один Азраил!

* * *
Шею верблюда груз переломит,
голову юноши девушка склонит.
Пo льду промчатся в жестокий мороз
и обессилят резвые кони.
Гордо ступает гордый олень,
но от стрелы он никак не спасется.
Юноша гордый словно олень,
щедрой руки его бедность коснется.

* * *
Этот кумыс –
в меру пьющим джигитам арака и мед,
а не знающий меры юнец –
не кумыс – кровь отцовскую пьет.

* * *
И на сердце моем так тяжела
врагами нанесенная обида.
В семнадцать лет не покидал седла,
шел на врага и, думая о битве,
я лишь ее
выпрашивал в молитве!

* * *
Боль моя и моя любовь –
закипает на сердце кровь.
Я навстречу врагу иду,
приторочив саван к седлу,
криком все преграды круша.
Пусть тоской изойдет душа!

Татикара-акын
(XVIII в.)

* * *
Мир вам, почтенные старцы, вельможи!
Не щадит нищета наши души и гложет.
Да, в степи я – батыр,
вряд ли ровню мне сыщешь,
в дом войду – становлюсь и убогим, и нищим.
И шалап, мною выпитый на заре,
не в желудке уже – в мочевом пузыре.
Смерть-прелестница, знаю, стоит у порога.
Так сойдите с коней, –
вот – лачуга моя…
Вот – дорога!..

*Шалап – смесь воды с кислым молоком.

Шал-акын
(1748-1819)

* * *
Где этой смерти только нет?
Ее не знает лунный свет
и солнечные дали.
На грош, однако, толку нет,
как и от тысячи монет,
от многой от печали.

* * *
От смерти не уйти, ее не избежать,
пусть даже ты родился львом меж львами.
Ведь стоит только Богу пожелать,
звезда ночная рухнет перед нами.

Поверьте мне, джигиты, Бог велик,
творя молитвы, жизнь ему доверьте.
В конце концов ведь умер тот старик –
Коркыт, что сорок лет бежал от смерти.

Почил старик – так замерли ветра,
погиб джигит – так молния сразила
высокий тополь. Смерть, увы, быстра –
как взмах ресниц... она уж наступила.


* * *
Орехи с куста, что вырос над кручей,
сорвет в отчаяньи человек.
Под ношею тяжкой верблюд могучий,
по брюхо в грязи, не замедлит бег.

Герой – кто не вскрикнет,
если вонзится
стрела оперенная в грудь.
Помни, что минуло – не возвратится,
и взятого Богом – уже не вернуть.

СОДЕРЖАНИЕ

Поделитесь записью в соцсетях с помощью кнопок: