Два стихотворения Апрынчур-Тегина
Из сборника "Древные цивилизации Евразии"
Издатель: Восточная литература РАН
ISBN: 5-02-018211-7
По всей видимости манихейство было первой мировой религией проникшей в Южную Сибирь. Об этом недвусмылсенно свидетельствуют материалы опубликованные И. Кызласовым в статье "Смена мировоззрения в Южной Сибири в раннем средневековье (Идеи единобожия в енисейских надписях)" в сборнике:
Изд-во: Восточная литература РАН; Антология; ISBN 5-02-018211-7, Тираж: 800 экз., Формат: 70x100/16
Анализ коротких древне-тюркских рунических надписей проведенный автором статьи показывает, что на определннном этапе героико-архаическое содержание последних резко сменяется нравоучительством в манихейском духе. Впрочем ввиду своей фрагментарности данные надписи не представляют особой литературной ценности.
Особый интерес однако представляют несколько более поздние по сравнению с краткими руническими надписями из Южной Сибири манихейские тексты из Турфанского оазиса, к рассмотрению которых мы сейчас и приступим.
Для начала приведу обширную цитату из предисловия к книге "Поэзия древних тюрков VI-XII веков" (М., Раритет, 1993) написанного И. В. Стеблевой:
"Во время одной из экспедиций немецкого путешественника и исследователя А. фон Лекока (1860-1930) в Восточный Туркестан в развалинах Турфана был найден небольшой попорченный лист бумаги, который содержал два текста, написанных уйгурским письмом. Автором обоих произведений является Апрынчур-Тегин, как следует из самого текста. Первое произведение это - это манихейский гимн. Второе особенно замечательно тем, что является единственным сохранившемся древне-тюркским стихотворением на любовно-лирическую тему.
Оно написано на бумаге без выделения графической формы стиха, так же как были высечены на камнях орхонские и енисейские тексты и записана древне-тюркская "Гадательная книга". Стихотворение в языковом отношнении столь искусно, что допускает как бы разные врзможности разбивки текста. Поскольку в ритмическом плане оно не силлабическое (не равносложное), а относительно равносложное (строки имеют от 8 до 14 слогов), то главным материалом для выделения стихотворных строк становится строфическая аллитерация (т. е. совпадение звуков в началах стихотворных строк).
Согласно разбивке текста, стихотворение содержит три сохранившихся четверостишия и одно испорченное в начале. Ритмическая и звуковая организация стиха аналогична той, которая имеется в древне-тюркских сочинениях рунического письма, однако по сравнению с ними является более упорядоченной, особенно в области аллитерационной системы: последовательно проведена междустиховая аллитерация, охватывающая по две стихотворные строки, явно выражена междусловная аллитерация, имеются и рифмоиды.
Можно сказать что стихотворение написанное уйгурским письмом в Торфанском оазисе, сохраняет основные особенности поэзии, зафиксированной руническим письмом. Принесли ли уйгуры эту традицию поэтической речи из Монголии в Турфанский оазис, или она здесь развилась самостоятельно, сказать трудно. Но это и не так существенно, важен сам факт совпадения поэтических особенностей текстов, созданных в разное время, в разных тюркоязычных государствах.
Древнеуйгурское стихотворение Апрынчур-Тегина удивительно искреннее, даже простодушное. Упоминане о "светлых богах" и "могущественных ангелах" говорит о том что стихотворение написал манихей. Мотивы красоты возлюбленной, мотивы тоски от разлуки с ней и мечты о свидании, которые в дальнейшем станут традиционными в классической тюркской поэзии, разрабатывались уже в домусульманском мире и послужили тематической основой жанра любовной лирики. Выражение красоты возлюбленной с помощью эпитетов "прекраснобровая", "черноглазая", "благоухающая мускусом" станет в дальнейшем характерным для многих лирических жанров классической поэзии в Средней Азии..." (стр. 14-15).
От себя добавлю что манихейской литературе свойственна чрезвычайно высокая степень аллегоричности. Вполне очевидно что "Лирическое стихотворение" имеет духовный контекст. Речь идет о тоске Души-частицы Света плененной тенетами Материи, возможно по Пистис-Софии или какой-либо иной гностико-манихейской духовной субстанции из Высших Эонов Света. Под встречей с Возлюбленной подразумевается Освобождение Души через Прозрение. Под "Светлыми Богами" очевидно подразумеваются ипостаси Ахура-Мазды (тюрк. Гурмусты) а под "Всесильными ангелами" - "Силы" Светлых Эонов противостоящих Архонтам Материи.
Таким образом последующая поэзия мусульманского периода, возможно сама того и не подозревая, активно использовала манихейские эпитеты и образы. Более того, самое обличение духовной поэзии в лирические формы было унаследовано суфийской литературой, в каковой впрочем была уже отчасти утрачена исходная концептуальная целостность литературы манихейской.
Два стихотворения Апрынчур-Тегина
Первое стихотворение
Больно: горюю - прекрасные брови жестокой моей вспоминаю.
Больше горюю, когда единенья с любимой желаю.
Бремя желаний меня заставляет с пути возвращаться,
время торопит вернуться - с любимой снова обняться.
Выйти хочу чтоб обняться с возлюбленной деткой моею.
Выйти, чтоб встретиться с крошкой я сил не имею.
Рвусь я войти к моей маленькой чтобы обнять дорогую.
Грустно! - войти к сладкопахнущей сил моих нет, не могу я.
Пусть приказали бы Светлые Боги чтоб мы повстречались.
Пусть повелят чтоб с моей благонравною не разлучались
Пусть бы всесильные Ангелы счастье земное мне дали -
Пусть повелят чтобы мы с черноглазой в любви пребывали.
* * *
Во втором стихотворении Апрынчур-Тегина воспевается Посланник Света Мани (Бурхан).
Щедрость Господня - она, говорят, самоцвет.
Щедрость Господня - ее драгоценнее нет.
Но драгоценней сапфиров мой Бог - ты, могучий герой.
Но драгоценней рубинов - могучий герой мой, Бог мой.
Твердый алмаз, говорят, никогда не острят -
твердый алмаз без заточки остер, говорят.
Но ведь алмаза острее ты, мудрый могучий, Свет мой.
Но ведь алмаза острее - мой свет животворный, слон мой.
Солнцеподобный, как Бог, мой боец, мой мудрец -
солнца светлее, как Бог, мой мудрец, мой боец.
Вечный, прекрасный, мой Бог Благородный мне дан -
вечнопрекрасный и недостижимый Бурхан.
(перевод А. Преловского).
Поделитесь записью в соцсетях с помощью кнопок: